Людовико Эйнауди любит чай. Он собирает разные сорта со всего мира и говорит, что чай обладает такой же богатой палитрой вкусов &mdash; как и вино, только без алкоголя.

Он предлагает мне чашку. Это такой простой жест, но в нeм &mdash; приглашение в его мир.
Его имя не нуждается в представлении. Творчество Людовико Эйнауди стало неотъемлемой частью жизни миллионов слушателей по всему миру, выходя за рамки классической музыки и трогая сердца независимо от возраста и культуры. От первых мгновенно узнаваемых нот &laquo;Una Mattina&raquo; до вечной классики &laquo;I Giorni&raquo;, знакомой и исполняемой практически каждым музыкантом, &mdash; музыка Эйнауди завораживает своей простотой и глубиной, создавая пространство, приглашающее слушателей соединиться со своим внутренним миром.
Я ожидала встретить отстраненного, сдержанного человека &mdash; как часто бывает с гениями, погруженными в свои мысли. Но вместо этого передо мной стоял улыбающийся мужчина в простой белой рубашке и в той самой его привычной кепке. Он протянул мне руку с такой легкостью и теплотой, будто мы встречались уже много раз.
В этот знойный летний день в Риме воздух был особенно тяжелым, и потому мысли невольно уносили к морю. В такой момент разговор о его новом альбоме &laquo;Летние портреты&raquo; казался как нельзя более уместным. Эйнауди рассказал, что идея возникла, когда он гостил на тосканском острове Эльба пару лет назад. Там он открыл для себя картины, написанные неизвестной римлянкой 1950-х годов: на них были запечатлены сцены ее летнего отдыха с семьей. Музыкант начал представлять эту женщину, ее семью &mdash; и вспомнил свое собственное детство.
Эти годы, по его словам, создают ту самую эмоциональную призму, через которую мы потом воспринимаем всю свою жизнь. Он говорил о времени, о свободе, о летних месяцах, что наполнены природой, дружбой и ощущением безграничной свободы.

&mdash; Лето &mdash; период жизни, связанный с самыми светлыми воспоминаниями, &mdash; говорит Людовико. &mdash; Особенно в детстве. Это время, когда заканчивается школа и открывается волшебное пространство, в котором ты сам решаешь, как жить, и никто уже не указывает, что и как делать. Каждое лето я проводил у моря с семьей. Это было время открытий. Все впечатления, которые ты впитываешь в детстве, остаются с тобой навсегда. Они становятся отправной точкой для всего, что будет позже. Вкусы, запахи, чувства, отношения &mdash; все это формирует твое внутреннее ядро. В немецком языке есть одно слово&hellip;

Он посмотрел на меня с вопросом, говорю ли я по-немецки. Я покачала головой. Тогда он достал телефон и стал искать это слово, словно оно вертелось где-то на кончике языка, но за него было трудно ухватиться &mdash; слово, которое вмещает в себя всю суть &laquo;Летних портретов&raquo;.
&mdash; Heimat, &mdash; сказал он наконец, &mdash; вот это слово.
Его сложно перевести буквально, но оно хранит в себе глубокий смысл дома &mdash; не только физического, но и эмоционального, культурного, духовного, к которому ты чувствуешь свою принадлежность и где лучше всего ощущаешь свои корни. Это дом внутри души. Именно это он имел в виду, говоря об отправной точке &mdash; целостности, сформированной в детстве, через которую мы воспринимаем мир во взрослом возрасте.

Я спросила, значит ли это, что &laquo;Летние портреты&raquo; &mdash; своего рода дань его детству, его личным воспоминаниям о лете.
&mdash; Да, &mdash; ответил Людовико, &mdash; это размышление о значении лета в моей жизни. Я также хотел открыть эту тему для других &mdash; для коллективного размышления. Думаю, музыка хороша, когда она вдохновляет слушателя.
Людовико вспоминает, что в детстве у него был желтый велосипед, на котором он каждое лето катался вместе с друзьями. И это все, что ему было нужно для счастья!
&mdash; То время казалось раем, &mdash; сказал он с легкой улыбкой.
&mdash; Можно ли сказать, что это было твое понимание счастья на тот момент? &mdash; спросила я.
&mdash; Думаю, да, &mdash; ответил маэстро. &mdash; Это было счастье, укорененное в простоте. По сравнению с сегодняшним временем, с его технологиями и быстрым ритмом &mdash; это был совершенно другой мир, и я рад, что был именно его частью. Мы были почти как дикие животные, погруженные в природу. Все время на открытом воздухе, босиком, в одной и той же одежде каждый день.
&mdash; А что для тебя сейчас значит этот &laquo;желтый велосипед&raquo;?&raquo; &mdash; спросила я.
&mdash; Трудно сказать, &mdash; ответил он вдумчиво. &mdash;Теперь лето у меня короче, жизнь больше расписана. Но я скучаю по тому времени, когда дни растягивались и казались бесконечными. Это было прекрасное ничегонеделание. Сейчас у меня есть свое место за городом, куда я уезжаю, чтобы замедлиться. Это не то же самое, но позволяет наслаждаться отдыхом и погружаться в воспоминания.
&mdash; И соединяться с внутренним &laquo;я&raquo;? &mdash; уточнила я.
&mdash; Именно.

Людовико рассказал, что не пишет музыку каждый день. Бывают недели, когда он только записывает идеи на телефон, а бывает время, когда вообще ничего не пишет. Он не любит давить на себя, предпочитая ждать, когда вдохновение само посетит его. Иногда он даже забывает записывать идеи. &laquo;И они просто улетают&raquo;, &mdash; говорит он.

После окончания консерватории ему потребовалось время, чтобы понять, какое место он хочет занять в мире музыки и что на самом деле хочет через нее выразить.
&mdash; Это была естественная потребность. Потому что для меня музыка всегда была, в первую очередь способом выразить себя, &mdash; признался он. &mdash; Я не хотел доказывать, что я лучше или хуже кого-то. Мне просто хотелось начать диалог.
Я спросила, не боялся ли он идти против музыкальных традиций.
&mdash; Нет, &mdash; ответил он спокойно. &mdash; Я знал, что могу идти вразрез с чьими-то ожиданиями. Но мне было комфортно. Даже когда никто не знал, выйдет ли из этого что-то, я чувствовал, что нахожусь на своем месте.
&mdash; Что для тебя значит успех сейчас? &mdash; спросила я.
&mdash; Связь. Это любовь, которую ты находишь в своих слушателях. Потому что все, что я делаю, в итоге &mdash; ради любви. Когда ты чувствуешь, что эта любовь возвращается, когда люди приходят на концерты &mdash; для меня это и есть успех.

Людовико Эйнауди верит, что между приготовлением еды и сочинением музыки есть сходство: как ты смешиваешь ингредиенты, цвета, ароматы &mdash; все это напоминает процесс создания музыкального произведения. Я задала маэстро последний вопрос: если бы &laquo;Летние портреты&raquo; имели вкус, каким бы он был? Он улыбнулся, закрыл глаза и неспеша ответил: &laquo;Свежие овощи, почти сырые, с множеством ароматов &mdash; базилик, чеснок, зелень&hellip;&raquo; Затем он сделал паузу, будто давая мысли осесть, как финальному аккорду произведения, а через мгновение добавил: &laquo;И цвета. Много цветов&raquo;.
Многие произведения Людовико Эйнауди начинаются с четырех аккордов, которые формируют основу композиции. Все остальное &mdash; мелодия, вариации, кульминация, придающие красоту и разнообразие эмоциональному опыту, &mdash; приходит позже. А затем, когда все затихает, маэстро снова приводит нас к этим четырем аккордам &mdash; словно возвращая домой, к той глубокой сути Heimat, которую мы все так отчаянно ищем.
Возможно, именно в этом и заключается его успех &mdash; помогать нам находить этот путь и дом внутри себя&hellip;

Людовико Эйнауди: «Всё, что я делаю, — ради любви»

Рекомендованные статьи

Editorials

Modern muse Michelle Pritts blends glamour and grit

Art & Culture

Contemporary art, Fashion and Performance at Eden.exe

L'Hommes